Будущее за смартфонами? Еще нет
«Когда я достаю свою соту, надо мной стебутся: "Зак Моррис хочет свой телефон назад", "Спасённые звонком", – пишет колумнист Нью-Йорк Таймс Тедди Вейн (Teddy Wayne). То и другое отсылает к похожей на кирпич старинной соте Motorola DynaTac, открывшей продажи сотовых телефонов в коммерческих масштабах, в 1983 году. По наблюдениям Тедди, тенденция отказываться от «умных телефонов» в пользу более «глупых», зато требующих меньше внимания и убивающих меньше времени своих хозяев распространяется среди известных, обеспеченных и технически продвинутых американцев.
Это громоздкая раковина, купленная за ее живучесть, как у военной техники, о чем гласит и ее название, Samsung Convoy. Он обошелся мне даром, – рассказывает колумнист. – Единственный раз у него был доступ в интернет, когда я случайно нажал кнопку, запустившую примитивный браузер (из которого я вышел, как из горящего дома, опасаясь безумных счетов).
Я – один из членов небольшого, но весомого контингента людей, кажущихся идеальными покупателями айфонов (моложе 40, житель мегаполиса, профессионал), но избегающих его и его многофункциональных родственников ради устаревших, низкотехнологичных «глупых телефонов».
Согласно прошлогоднему исследованию Pew, на май 2011 смартфоны были у 35% американцев. Как следовало ожидать, главным образом у молодых, состоятельных и не из сельской местности. 58% американцев между 25 и 34 годами (мой возрастной срез) имеют смартфоны. И в некоторых социальных группах отсутствие смартфона – признак аутсайдера. Как рассказала 33-летняя учительница из Филадельфии Кристин Ди Паско, которой не нравится дороговизна смартфонов и то, как они отвлекают внимание: «Мы тусуемся вчетвером, ни у одного из нас нет смартфона. Это определенно выглядит как "Вау, поглядите на нас!"».
Я понимаю преимущества смартфонов: без них я получаю важные сообщения слишком поздно, могу заплутать в закоулках Бруклина. У меня есть зависимость от постоянной проверки своего почтового ящика.
Автор книги «Мелководье: Что интернет делает с нашими мозгами» (The Shallows: What the Internet Is Doing to Our Brains) Николас Карр (Nicholas Carr) утверждает, что из-за нейропластичности мозга интернет-серфинг настраивает людей на большую многозадачность, но уменьшает способность фокусироваться и интерпретировать. Ученый считает смартфоны особенно пагубными, потому что они «упрощают доступ в интернет значительно больше, чем это делают ноутбуки», у него, конечно, обычный, не умный телефон, как и у других членов его семьи. Николас Карр считает, что постоянный онлайн-статус означает утрату возможности побыть наедине со своими мыслями, что когда-то было естественным состоянием человека, «в каждую свободную секунду техника заставляет нас проверять, что происходит вовне нас».
Его приверженцем стал писатель, автор книги, по которой снят отличный фильм «И всё осветилось», Джонатан Сафран Фоер. Он избавился от своего смартфона, прочитав «Мелководье» и поймав себя на том, что, купая ребенка, проверял входящие. «Хорошо постоянно быть на связи, но смартфоны почти обесценили это понятие», считает Джонатан. Он заметил также изменение своего внимания в процессе писательства – несомненное и драматичное.
Не удивительно, когда от смартфонов отказываются писатели, исторически бывшие технофобами и требовавшие уединенного ментального пространства. А что с остальными профессиями?
Мой 32-летний друг Эндрю Эпстайн, онколог из Манхэттена, сопротивляется смартфонам несмотря на их широчайшее распространение среди докторов. Компьютеров в больницах достаточно, и доктора постоянно шлют друг другу сообщения. И на важных консилиумах, когда обсуждаются серьезные и опасные заболевания, доктор Эпстайн часто видел, как доктора тайком проверяют свои смартфоны, «надо надеяться, по работе».
Что касается личной жизни, то ему «не нужно приложение, чтобы понять, в каком месте города он находится и какой ресторан – поблизости». И смартфонные развлечения он не ценит. Игры вроде Фруктового Ниндзя, где вы водите большим пальцем, чтобы нарезать еду, когда она пролетает по экрану, доктора не привлекают, как и лидер продаж среди айфоных приложений – «Рассерженные птички» (Angry Birds). Хотя он не исключает, что купит смартфон, если его работа будет больше завязана на электронную почту. Он вспоминает отпуск с женой, взявшей с собой айфон, айпад, смартфон BlackBerry и ноут, каждый девайс был нужен для работы. «Я спросил: у тебя так много девайсов с выходом в интернет. Можно, я одолжу один?».
Уже появилось множество хитроумных изобретений для тех, кто защищается от технократии, в том числе спартанские телефоны в стиле «ретро-кул». К примеру, поставщик контркультурных, антиофисных девайсов Urban Outfitters продает изделие, на вид представляющее собой сотовый телефон из 80-х Cell Phone Case, 19х6,35 см за $20, но внутри – хрупкий айфон. А корпус очень напоминает «динозавра» сотовой связи, DynaTac. Между тем телефон The Aesir Copenhagen от Ива Беара (Yves Behar) напоминает уже изделия мастеров Старого Света. Он украшен 18-каратным золотом с сапфировыми кристаллическими линзами и керамическим верхом и стоит ?42 тыс. (или около $55430). Для любителей распродаж есть почти такой же, только вместо золота – нержавейка, и без сапфиров, за ?7250 (около $9570). Между этими двумя моделями – максимально упрощенный John's Phone от дизайнеров Hein Mevissen и Diederiekje Bok из дизайнерской команды John Doe Amsterdam – всего за $100, с бумажной адресной книжкой сзади и спрятанной ручкой для записи номеров и всего с двумя функциями: позвонить и «повесить трубку».
Один из потенциальных клиентов таких обнаженных девайсов – 24-летний аналитик крупнейшей в мире и авторитетнейшей компании Ernst & Young Джим Хардиг из Чикаго. Четыре года назад он купил водонепроницаемый и противоударный телефон-раскладушку Casio. В смартфонах его беспокоит постоянное отвлечение внимания. Различные приложения он рассматривает, как убивающие время, а не увеличивающие производительность труда. «Я не хочу пасть жертвой своего смартфона, погружаясь в него и теряясь на целые часы», говорит он.
Как доктор Эпстейн, он особенно презрительно относится к «Рассерженным птичкам», в которые однажды сыграл на телефоне своей невесты. «Мне показалось, что я утратил полчаса своей жизни», – вспоминает Джим Хардиг. «Я сказал: никогда больше, забери у меня эту штуку!». Кроме того, он ценит разделение жизни на рабочую и личную сферы. «Здорово уйти офлайн, выключив комп в конце недели», – признается он. Хотя, конечно, мистер Хардиг готов уступать смартфону для работы.
«Думаю, продержусь по крайней мере следующий год», – прикидывает он. А когда коллеги подшучивают над его древним девайсом, он хвалится его водонепроницаемостью.
